Сарафанное радио и другие рассказы от первого лица - Страница 20

— Таська, не мелочись, — подал голос муж. — Рисуй сразу тетраэдр.

— Отлично! — повернулась я к мужу, который спокойненько сидел в кресле и читал газету. — Вот ты, папочка, сейчас и займешься с дочерью рисованием! А у меня вагон и маленькая тележка домашних дел. Выполняй отцовский долг!

— Нас титрадеру не учили! — сделала очередную попытку зареветь дочь, хотя все время моего разговора с учительницей не плакала, внимательно прислушивалась.

— Треугольники, круги, квадраты! — безоговорочно постановила я. — Саша, Таська тебе дочь или где?

— Цветочек мой! — поднялся Саша. — Как говорится: дети — цветы нашей жизни, собери букетик, подари бабушке.

Мы бы так и сделали, но обе наши бабушки живут в других городах.

Мой сегодняшний домоводческий воз: помыть посуду, которой завалена кухня после завтрака, обеда и ужина, развесить постиранное белье, отутюжить одежду на завтра — мужу, себе, детям. А до чудодейственной косметической маски из огурцов с медом опять дело не дойдет? Ведь ее рекомендовано каждый вечер накладывать. Я уже несколько раз в маске засыпала, на постельное белье утром жутко было смотреть.

Ночью обещали дождь, поэтому на балконе вешать постиранное не годится. В коридоре у меня есть крючки, замаскированные у одежной вешалки, и рядом с кухонной дверью. Натянула на них веревки и развесила белье.

Из детской донесся подозрительный тихий писк. Ясно! Коля не уроки делает, а играет на компьютере. Звук приглушил, но не полностью.

Коля учится в пятом классе. С переменным успехом. Перемены в лучшую сторону прямо связаны с моим надзором.

— Ты уроки сделал? Кто тебе разрешил компьютер включать? — ворвалась я в комнату.

— Сделал. Нам только по русскому задавали и по природоведению.

— Показывай русский.

— Ну, мам! — скривился Коля. — Честно сделал! Там легко было.

— Тетрадь! — протянула я руку.

Сыну ничего не оставалось, как вытащить из завала тетрадь.

Я прочитала первое предложение из заданного упражнения и ничего не поняла. «Паха-ладала нарике» Что бы это значило? Первой мыслью было: экспериментируют! Заставляют детей писать на каком-то иностранном языке вроде украинского или киргизского, в которых принята кириллица. Потом, после пятого прочтения до меня дошло! Требовалось написать: «Похолодало на реке».

Совершенно точно знаю, что мой дорогой сын Колечка не страдает дислексией — психическим недугом, при котором обучить ребенка грамоте крайне сложно. Все у него в порядке с психикой! Просто Колька одной рукой делал домашнее задание, другой водил мышкой компьютера. Играл и одновременно выполнял упражнение по русскому.

От моего гнева сына спас звонок в дверь. Точно бы получил учебником по башке! Я не стала дожидаться, что муж откроет на звонок, сама пошла. С целью остыть и успокоиться.

За порогом стояла пара. Он и она, до крайности нарядные. Он держал букет цветов и шампанское. Она — круглую коробку торта. На ней — вечернее платье: одно плечо голое, на втором сборки венчает пышный цветок с блестками. Платье шелковое, пронзительного красного цвета. Макияж по полной программе — наклеенные ресницы, синие тени, слой пудры, румяна, губы обведены по контуру и ярко накрашены. Прическа — из салона: башня, закрученная на макушке, спиральные пряди свисают на щеки и плечи.

Кавалер тоже подстать: отутюженный костюм, белоснежная сорочка, галстук за сто долларов.

Я не успела сказать: «Вы ошиблись квартирой. Свадьбу не здесь играют».

Меня опередил мужчина:

— Добрый вечер! Саша Давыдов здесь живет?

— Тут, — вынуждена была признать. — Са-а-аш! — позвала я, вывернув голову, непроизвольно испуганным голосом.

— О, Равиль! — раздался за спиной голос мужа. — Знакомься, это — моя жена Лида!

— Очень приятно! — Равиль протянул мне цветы. — А это — моя жена Наэля!

— Оччч-ень приятно! — проблеяла я и чуть не застонала от страшных предчувствий.

— Что же мы у порога стоим? — с ненатуральной живостью воскликнул муж. — Лида, посторонись, чего застыла? Милости просим, проходите!

Славно! Проходите! Лицезрейте наше мокрое белье на веревке. Особенно впечатляющее среди детских трусишек выглядят мои бюстгальтеры. Об один из них Равиль зацепился ухом.

За спиной у нежданных гостей я показала мужу два кулака во вращении — секир-башка тебе! «Я тебя предупреждал!» — ответил Саша беззвучно. Может, и говорил, не помню. Но ведь и сам забыл!

— Нет, нет, разуваться не надо, — остановила я попытку дамы снять изящные босоножки на серебристой шпильке. — У нас не принято.

Принято, принято! Как у всех. Но хороша бы она была в своем пурпурном платье и стоптанных шлепанцах!

— Проходите в гостиную… Сейчас я тут немножко… Уберу…

Диван был завален Таськиными игрушками. Сама она сидела за большим столом и рисовала, высунув от напряжения язычок, квадраты.

— Знакомьтесь, наша младшенькая, Таисия! — мне никак не удавалось взять правильный тон, говорила сдавленным голосом.

Смахнула игрушки в кресло, из кресла перекинула под телевизор:

— Присаживайтесь, пожалуйста!

Мам! Я все переписал, — из детской выглянул Коля. — И это… там надо было проверочное слово после безударной гласной, я вставил. Здрасьте! — поздоровался он с гостями.

— Кормилец наш, старший сын, — представил Саша.

— Равиль Семеулович.

— Наэля Ренатовна.

— Как? — У Коли брови поползли вверх. — В жизни не запомню, — честно признался он.

— Зови меня просто дядя Рома.

— А меня — тетя Наташа.

— Что ли у вас много имен? — заинтересовалась Тася. — Сколько всего?